Золотоискатели в пустыне (Художник П. П. Павлинов) - Страница 64

Через неделю Мафу пришел в себя, жар прекратился, опухоль опала, но больной был еще слишком слаб для путешествия. В это утро караулил Хун. Незадолго до полудня он заметил на большой дороге отряд вооруженных всадников, человек десять. Убедившись, что они свернули к фанзе, он кубарем скатился с ограды и предупредил лое и Мафу. Они заперли дверь и притаились. Всадники заехали во двор и спешились. Двое заглянули в переднюю фанзу, затем в хлев.

— Никого нет, — сказал один.

— А сегодня люди были здесь, — ответил другой, — брали воду из колодца, в колоде налито, земля мокрая.

— Нет, фанза пуста, кан покрыт пылью и холодный. Здесь давно никто не живет, — ответил первый.

— А кто брал воду?

— Заезжали наши с дороги поить лошадей, как мы.

Мафу и лое на всякий случай приготовили ружья, опасаясь, что дунгане начнут ломиться в убежище. Слышен был скрип журавля, плеск воды; двое доставали воду, остальные зашли в фанзу, расположились на кане, курили и болтали.

— А не остаться ли нам здесь ночевать? — послышался вопрос. — Вода хорошая, кан исправный, дрова на дворе есть.

— Я бы не прочь- ответил другой. — Да что скажет старший?

— Вот было бы несчастье, — шепнул лое Хуну, — скоро обед, вернутся наши пастухи со скотиной и попадут в лапы разбойников.

Все трое с трепетом ждали решения вопроса, подумывая, как бы предупредить товарищей. Мафу посмотрел на окошечко под крышей, соображая, сможет ли Хун вылезть через него, проползти по крыше до ограды, чтобы выйти навстречу пастухам. Заметить его могли бы только тогда, когда он стал бы перелезать через ограду. Риск большой, но другого исхода не было.

В это время в фанзу вошел старший и сказал:

— Ну, покурили! Пора на коней.

— А вот тут думают, не лучше ли переночевать здесь? — послышался голос.

— В полдень стать на ночлег! — рассердился старший. — Впереди тоже фанзы найдутся.

— Ну что же, ехать, так ехать!

Разговор прекратился. Через несколько минут послышался топот коней, и все стихло. Осторожно приоткрыв дверь, Хун выглянул — на дворе никого не было. Он сейчас же взобрался на свой наблюдательный пост и увидел удаляющийся отряд.

Через четверть часа явились пастухи, к счастью, в этот день немного запоздавшие. Им сейчас же рассказали, какой опасности они избежали.

— Мы узнали, — сказал лое, — что дунгане отступают перед китайским войском и калмыками.

— Поэтому и сегодня, и завтра может повториться наезд к нам, — заметил Мафу, — и пастухи должны, возвращаясь домой, посылать разведчика вперед, чтобы убедиться, что никого нет во дворе.

— Теперь нам нельзя итти дальше на юг, пока дунгане не пойдут обратно, — заявил лое. — Не лучше ли перекочевать на несколько дней к пескам подальше от дороги?

— Там нет воды, — сказал Мафу.

— Вчера я заметил у самых песков еще одну заимку, — заявил Лю Пи. — В ней, может быть, есть колодец.

— Это было бы хорошо. Пусть Хун сегодня осмотрит ее, и, если там есть вода и ограда в исправности, мы можем завтра перекочевать, — предложил Мафу.

Наскоро пообедав, лое и Хун угнали животных, а Пао полез на наблюдательный пост. Через полчаса он прибежал с известием, что снова видны дунгане, человек пять-шесть. Опять беглецам пришлось запереться в убежище.

Пришельцы заехали во двор, остановились у колодца и стали поить лошадей. Один из них в поисках поживы зашел под навес и увидел запертую дверь. Он попробовал открыть ее, — она не поддалась.

— Эй, — крикнул он остальным, — тут какой-нибудь склад запертый, должно быть хлеб или солома осталась!

— Ну, посмотри, — ответили ему. — Нашим коням пригодится.

Укрывшиеся, услышав это, сначала растерялись, но Лю Пи быстро смекнул, что делать.

— Заткнем скорее окно, чтобы стало темно, а потом откроем засов и спрячемся за дверь. Он войдет и увидит, что здесь пусто.

Пао схватил одно из одеял. Лю Пи подсадил его к окну, — и в фанзе сразу стало темно. Затем все трое спрятались в углу за дверью и осторожно отодвинули засов. Дунганин в это время, не найдя дверной ручки, налег плечом, чтобы высадить дверь. Она сразу поддалась, и он кубарем покатился на пол.

— У, чорт! — выругался он, поднимаясь, — я думал, она заперта. Темно!

— И ничего нет, кроме пучка старой соломы, — прибавил он, пошарив в глубине и наткнувшись на солому, на которой раньше лежал Мафу.

Он сгреб ее в охапку и вышел на двор.

— Только это нашел? — раздался возглас у колодца. — Стоило стараться!

— Если бы было больше, мы бы, пожалуй, остались ночевать, — сказал другой.

Притаившись за дверью, рудокопы опять слышали разговор о наступлении китайских войск, о неудачных для дунган стычках с ними.

— Нам нужно убегать на Хобук, туда солдаты не пойдут через пустыню, — сказал один из приезжих.

Тревожное ожидание кончилось, дунгане вскочили на коней и ускакали.

Немного погодя прибежал запыхавшийся Хун.

— Я осмотрел заимку у песков, — заявил он, — она совсем исправна и колодец есть. Лое говорит, что можно было бы сейчас перекочевать, если хотите.

— Конечно! — обрадовался Лю Пи. — Сейчас опять были дунгане, а к ночи, наверно, приедут еще и уже останутся на ночлег.

Через четверть часа все четверо покинули заимку, спасавшую их целую неделю от осенних холодов и дождей и давшую Мафу возможность перенести болезнь. Теперь он шел, опираясь на Лю Пи, а мальчики гнали навьюченных ишаков. Пришлось пройти пять-шесть ли по полянам, рощам и кустам, которые совершенно скрывали новое убежище, отделяя его от большой дороги. По пути захватили лое, пасшего остальных животных, и Мафу мог взобраться на лошадь, так как уже устал.